Как открыть страусиную ферму

Легенда о страусе золотоносном, способном обогатить фермеров и накормить всю Россию прекрасным диетическим мясом и яйцами, родилась в начале 2000-х. Деловая пресса взахлеб писала о перспективах российского страусоводства и приветствовала появление все новых ферм. Прошли годы. Продукция страусиных ферм на прилавках так и не появилась. С какими проблемами столкнулись те, кто в свое время решил делать бизнес на страусах в нашей стране?

На страуса отдельные российские предприниматели заглядывались давно. Птица мясистая, яйценоская, да еще и долгожитель: до 70 лет доживает. Мяса с одной особи можно получить до 40 кг, убойный возраст наступает через 12 месяцев. Вот бы залучить такую на российские просторы и посрамить коров со свиньями! К тому же быстро выяснилось, что есть порода страусов (черные африканские), которая весьма неприхотлива и запросто переносит суровые русские морозы. Не птица, а мечта! Вот и директор Мировой ассоциации страусоводов Фьона Бенсон давно уже пророчит, что мировой рынок мяса вот-вот обвалится под напором страусятины.

Между тем в Подмосковье из открытых в начале 2000-х годов четырех ферм сейчас остались только две — «Русский страус» и «Страфер». Мелкие фермы, больше напоминающие приусадебные хозяйства, не в счет. В целом же в России, по данным почетного профессора Университета дружбы народов Льва Куликова, сейчас работает около 250 ферм. Сельскохозяйственная перепись прошлого года показала, что поголовье страусов в нашей стране составляет 4 200 особей. Впрочем, Лев Куликов считает эту цифру заниженной и говорит о 5–10 тысячах. В любом случае на фоне поголовья более традиционных для России домашних животных (данные Росстата на начало 2007 года: 15,8 млн свиней и 9,4 млн коров) вклад страуса в нашу экономику остается весьма скромным.

Мяса не докладывают!

«Бизнес-журнал» решил начать с поисков страусиного мяса и яиц в московских торговых сетях и общепите. В Национальной мясной ассоциации нас с ходу осадили: страус в нашей торговле весьма скромно представлен, примерно как кенгуру: вроде бы такое мясо где-то есть, но пробовал его мало кто. И посоветовали обратиться в Росптицесоюз. Там выяснилось, что в союз российских птиц наш длинношеий друг пока не принят. Наконец, в Институте конъюнктуры аграрного рынка честно признались, что до страусов у них руки не доходят, ибо научные интересы у института более традиционные.

Единственным столичным рестораном, в котором удалось обнаружить мясо страуса, оказался Australian Open. Блюдо из страусятины (280 г) стоит здесь 700 рублей. Мясо, как сказали «Бизнес-журналу» в ресторане, закупают на страусиной ферме — но не в Подмосковье, как логично было бы предположить, а в Краснодарском крае. И на качество не жалуются.

Почему же наши рестораторы не работают с мясом страуса — таким, как утверждают специалисты, диетическим и полезным? Большая часть опрошенных «Бизнес-журналом» категорично заявили, что считают российскую страусятину некачественной, да и дорогой (закупочная цена держится на уровне 20 долларов за кг).

— Чтобы мясо было качественным, важен корм и условия содержания птицы, — говорит Игорь Бухаров, президент Федерации рестораторов и отельеров (ФРиО). — А в России они стоят в вольерах, только шеи их несчастные торчат оттуда, в то время как у страусов должен быть свободный выпас, чтобы они могли солнечной энергии набираться. Вот когда наши фермеры научатся соблюдать технологии выращивания, тогда мы с ними будем работать. Просто потому, что это экзотика, мы страусиное мясо покупать не будем.

Шеф-повар «Национального охотничьего клуба» Дмитрий Гусев и вовсе назвал российского страуса невкусным. Пять лет назад страусятина присутствовала в меню заведения, но потом была «отчислена». «Мясо жестковато, — поясняет шеф-повар. — В Австралии приобретать его мы не можем, а с местного страуса мяса — как с двух кур, при этом цена несопоставимая. Может, где-нибудь в Австралии и Африке они мягкие и сочные, а в Подмосковье — кожа да кости».

Андрей Петраков из консалтинговой компании «Ресткон» также сомневается в гастрономических достоинствах российского страуса: «У нас даже по говядине производители не могут гарантировать высокое качество продукции, что уж говорить о страусах!»

Антон Лялин, партнер проектов Torro Grill и Stroganoff Steak House, призывает коллег не рубить с плеча: «Да, мясо страуса — это пока не то, за чем люди идут в ресторан. Но это постное мясо, у него нежные волокна, и лично мне, например, оно очень нравится. С гастрономической точки зрения у него много плюсов. Но мало кто из потребителей об этом знает!» По мнению Лялина, это недоработка производителей: нужно продвигать продукт, устраивать дегустации в супермаркетах, демонстрировать таблицы, показывающие уровень холестерина… Раз уж их угораздило влезть в этот бизнес.

Игорь Бухаров вообще сомневается в целесообразности разведения страусов в нашем климате: «Я понимаю, как сложно организовать ферму. Но стоит ли это делать в Подмосковье? Может, лучше где-нибудь на далеком юге, где птицы смогут пастись круглый год?»

Представители сетевого ритейла, как выяснилось, в большинстве своем сомневаются как в том, что российские страусоводы в состоянии обеспечить постоянные поставки, так и в том, что на их продукцию будет спрос. Ее «Бизнес-журналу» удалось обнаружить только в «Седьмом континенте» и в «Азбуке вкуса». В «Азбуку» страусиное мясо поставляет подмосковная ферма «Русский страус», а яйца — СХП «Приреченский» (Краснодарский край).

— Говорить об объемах продаж страусиного мяса вообще не стоит, — признается Екатерина Красильникова, менеджер по закупкам «Азбуки вкуса». — Поверьте, это даже не десятки килограммов. Что касается яиц, то на них спрос чуть выше. В сезон продается примерно два-три яйца в неделю в каждом из 23 магазинов нашей сети. Мы бы и больше продавали, но поставщики за нами не успевают и не всегда выдерживают сроки поставок.

Похоже, у страусов в России что-то «не вытанцовывается» не только со сбытом, но и с производством.

Страусиная ферма в деталях

Оптимальный способ старта — приобрести сразу 25 семей (75 особей), что обойдется примерно в 4,5 млн рублей.

Площадь фермы для такого стада (учитывая появление молодняка в будущем) — 7–8 га.

Инкубатор на 75 яиц — 250 тыс. рублей.

Откорм особи до 12 месяцев (убойный возраст) потребует 400 кг комбикорма.

Основной персонал — 2–3 скотника, зоотехник, охрана.

Разрешения и согласования. Необходимо получить разрешение ветеринарной службы, зарегистрировать ТУ в Госстандарте, пройти аттестацию в местной ветеринарной службе.

Средние вложения в ферму, включая все постройки, — 12 млн рублей.

Вектор роста: приобретение линий по переработке кормов, по забою птицы, по переработке мяса — от 14 млн рублей. Эти вложения целесообразны только при поголовье, превышающем 300 особей.

Стоимость мяса. Розница и мелкий опт — 20 долларов за кг, опт — 8–12 долларов.

Стоимость яйца. Пищевое — 500–550 рублей за штуку, инкубационное — около тысячи рублей.

Типичная структура доходов фермы: 25% — туризм, 40% — реализация живой птицы, 15% — яйца, 15% — кожа, 5% — перо.

Источник: Anatex Investagro

Наверное, непросто приходится страусоводам под гнетом насмешек и ледяного равнодушия публики. Кто-то выживает благодаря экскурсантам, приезжающим на ферму (им можно продать страусиные перья и попотчевать «страусбургерами»), кто-то сосредоточился на племенном производстве, а иные уже далече…

Константин Щербаков свою ферму с поголовьем около ста особей, расположенную в 70 км от Ростова-на-Дону, продает за 18 миллионов рублей — и не может найти покупателя уже год. Его «Донской страусоводческой компании» вот-вот исполнится три года, но она так еще и не вышла на рентабельность. За все время своего существования ферма потребовала 15 миллионов рублей вложений, а ее обслуживание ежемесячно обходится в 150–200 тысяч рублей. Однако свое решение избавиться от убыточного предприятия Константин Щербаков объясняет лишь тем, что его основный бизнес, благодаря которому удавалось поддерживать на плаву ферму все эти годы, пошел на убыль. Реализацию мяса наладить не удалось. Глава хозяйства обращался даже в московскую сеть «Метро», но там выставили условие: регулярная поставка минимум трех тонн мяса. Таких объемов он осилить не мог, поэтому пришлось жить за счет продажи живой птицы, изредка — кожи и яиц, а также проведения экскурсий. Удивительно, но живые страусы стали пользоваться большим спросом среди местных сельских жителей. «Однажды у нас 80-летняя бабушка купила трех страусят и успешно их растила, а потом их у нее украли. Так вот, она опять записалась к нам на покупку», — говорит Щербаков. И тут же с энтузиазмом заявляет: «За страусоводством будущее, я в это верю!» Он не только не разочаровался в своем бизнесе, но и планирует на вырученные средства… снова открыть страусиную ферму, только только на этот раз начать с более многочисленного стада.

В Подмосковье тоже далеко не все фермеры выдержали «страусиные бега». Закрылось частное приусадебное хозяйство в Мытищинском районе, в котором содержалось 50 голов (страусов передали Калужскому парку птиц). По словам Эльвиры Винниковой, консультанта и зооинженера, владелец дачного участка, на котором находилось хозяйство, решил найти земле более выгодное применение. Сошли на нет грандиозные планы Салтыковского зверосовхоза, который «для начала» приобрел триста особей. Сейчас там живут лишь несколько страусов — на потеху гостям. В 2003 году прекратила работу и подмосковная ферма «Лэмэк», которая когда-то считалась самой крупной в стране. В 2000-м ее тогдашний директор Святослав Синицин планировал завезти на ферму две тысячи страусов и производить в год 3 600 тонн мяса, а со временем снизить стоимость страусятины до 15 долларов за килограмм. Месяц назад сменился собственник у «Русского страуса». Прежний владелец продавал ферму почти три года и запрашивал полтора миллиона долларов. По мнению хозяина подмосковной племенной фермы «Страфер» Шахан-Гирея Бокова, решение о продаже могло быть связано с недостаточно высокой прибылью. «В этом бизнесе нужна хозяйская рука, — говорит он. — Часто фермы убыточны просто потому, что их передают в управление наемным менеджерам».

У страусиного бизнеса есть и объективные сложности. Рентабельное производство должно иметь соответствующий масштаб, а его создание требует крупных вложений в инфраструктуру, без которой ферма не может развиваться. Нужно строить цеха, приобретать качественных производителей, линии по забою и кормлению птицы, а это оборудование оценивается в миллионы рублей. Такие затраты фермеру средней руки не под силу. Те же, у кого есть достаточные средства, в столь экзотический бизнес не идут. «Богатые этим заниматься не хотят, а бедные не могут», — резюмирует Шахан-Гирей Боков.

Некоторые страусоводы и эксперты объясняют стагнацию своей «отрасли» еще и сложностями с ввозом качественной племенной птицы из-за рубежа. Некачественный же молодняк растет гораздо медленнее: пять–шесть лет вместо трех–четырех. По словам профессора Льва Куликова, до 2005 года страус вообще не обладал юридическими правами, и ввозить его можно было только как декоративную птицу, а это влекло за собой множество трудностей, включая согласование с Минприроды. «В 2005 году после моего доклада в Министерстве сельского хозяйства страус обрел все права», — с гордостью сообщает профессор. Но мало было вызволить страуса из бесправного положения — необходимо вести селекционную работу, создавать племенные хозяйства. Сейчас в России, как говорит Лев Куликов, лишь две фермы имеют лицензию на племенную деятельность — «Страфер» в Подмосковье и ферма Александра Захарченко, главы Ассоциации страусоводов юга России. Правда, сам Захарченко в беседе с «Бизнес-журналом» эту информацию не подтвердил.

Страусиная политика

Лика Гноринская, руководитель страусоводческого хозяйства «Орех» в Раменском районе Московской области, всерьез рассчитывает на поддержку государства. В «Орехе», открывшемся шесть лет назад, нет и сотни птиц. На мясо страусов здесь забивают крайне редко, торгуют в основном живой птицей. Кроме того, существенная статья дохода — экскурсанты, приезжающие на ферму. Основной инвестор (он же супруг Лики) Виталий Гноринский сдержанно оценивает достигнутые хозяйством финансовые результаты. По его словам, предприятие работает с минимальной рентабельностью, и вернуть вложенные средства пока не удается: «Необходимо нарастить поголовье. Чтобы говорить о промышленном производстве мяса, поголовье страусов должно исчисляться тысячами». Но ферму продавать не собирается, терпеливо ожидая отдачи. Лика Гноринская тоже полна надежд: «В середине ноября планируется встреча страусоводов на уровне Министерства сельского хозяйства, пакет документов уже готов. Мы хотим объединиться и создать ассоциацию, чтобы стать участниками нацпроекта!»

Строит планы и Сергей Пахомов, который недавно приобрел вместе с партнером ферму «Русский страус». Он называет ее своим «непрофильным активом» и «душевным бизнесом». Но задачи ставит перед собой серьезные: увеличить поголовье с нынешних 250 птиц до трех–четырех тысяч. На ферму Пахомова в Серпуховском районе «Бизнес-журнал» и приехал, чтобы понаблюдать за буднями российских страусоводов.

Табличка «Русский страус» на фоне низких строений неопределенного цвета и столь же низкого хмурого неба кажется издевкой. Однако стоит пройти несколько метров за ворота, и на горизонте, словно мираж на среднерусской равнине, появляются они. Нездешние глазастые птицы, сбивающие грязь с лапок грациознее, чем гусары — со шпор. Они могут быть разными: и бестолково метаться по клетке, и завораживать мягкостью походки и змеиным изгибом шеи. Про них говорят: глупые, мозг весит сорок граммов. Зато берут обаянием. На их движения хочется смотреть долго, но хозяин фермы уже требует задавать вопросы и деловито спешит в курятник за свежими яйцами (куры на ферме тоже есть — для разнообразия), на ходу разгоняя слетевшихся на комбикорм галок и ворон: «Нечего воровать!» Корм действительно жалко: на него приходятся самые большие текущие расходы хозяйства.

На территории фермы активно ведутся ремонтные и строительные работы. Пахомов утверждает, что в модернизацию, утепление и остекление помещений, а главное, в закупку новых племенных производителей придется вложить столько же, сколько стоила сама ферма, — не менее полутора миллионов долларов. В мясной цех он нас не пустил, сославшись на то, что тот опечатан из санитарных соображений, в инкубатор — тоже. Зато с удовольствием показал своего любимца — выдающегося самца-танцора. Танцует страус не по заказу, а только в тех случаях, когда человек сначала сумеет убедить его в том, что претендует на «охраняемую» территорию и самок, а потом отступит, позволив страусу почувствовать себя победителем. Пахомову это удалось, и самец тут же продемонстрировал танец триумфатора: рухнул на «колени», бия себя крыльями в грудь с самым торжествующим видом.

У «русских страусов» на ферме Пахомова все почти как у людей: кто-то набирается сил под лампой в «роддоме»-инкубаторе, молодняк носится по вольерам в компании себе подобных, а птицы остепенившиеся живут семьями (самец и две самки). Персонала практически не видно: с обслуживанием фермы в сотню голов легко справляются два–три человека.

Чего новому управляющему «Русского страуса» не занимать, так это уверенности в себе. «Считаете, что в стране пока нет успешных ферм со специализацией на товарном производстве? Так мы ею станем. Сейчас в магазинах по Рублевскому шоссе если и лежит мясо страуса, то австралийское. А должно лежать наше!»

Сергей Пахомов признает, что риски в этом бизнесе очень высокие, и связаны они прежде всего с падежом птицы. По его словам, если из 60 инкубационных яиц вылупится 15 здоровых страусят — это большой успех. Но все же страусоводство предпочтительнее других птицеводческих направлений. Пока у фермы есть одно очевидное достижение: здесь разработаны ТУ и ГОСТы на продукцию страусоводства. Возможные трудности Сергея Пахомова не пугают. Он даже готов со временем поступиться доходами, которые приносят приезжающие на ферму туристы, чтобы не мучить страусов: «Мы экскурсантов иногда отправляем обратно, если погода плохая: просто не выводим страусов из загонов. Нам птица дороже».

Род и племя

Подмосковный «Страфер» давно нашел свою стезю: сконцентрировался на племенном воспроизводстве. Похоже, до сих пор это было единственным по-настоящему прибыльным направлением страусоводства в России.

— Почему страусы? Просто я стремился жить на природе и при этом зарабатывать, но баранов разводить не хотел, — объясняет владелец фермы Шахан-Гирей Боков. — Искал что-нибудь интересное — и нашел. Но прежде чем начать бизнес, съездил на ферму в Голландии, проверил, сильно ли там воняет. А потом пошел в ресторан и попробовал мясо. И мне понравилось.

Ферма «Страфер» открылась в 2000 году и по сей день вполне успешно торгует мечтой о страусином рае, продавая птиц покупателям со всех концов страны. В кругах страусоводов Шахан-Гирея Бокова считают человеком замкнутым: мол, даже на территорию хозяйства никого не пускает, чтобы не выдавать секреты. Сам Боков уверяет, что никаких секретов нет, а есть технологии, — и отсылает всех к книге о страусоводстве, которую написал в соавторстве с профессором Львом Куликовым, куратором фермы.

Стоит признать, что опыт достался фермеру дорогой ценой: в первые три года работы предприятия он грустно наблюдал, как один за другим гибнут его страусы. Из двух сотен привезенных из Голландии птиц за это время выжили только две. Проблема заключалась в неправильном составе кормов: приходилось подбирать и экспериментировать. Дело в том, что голландцы не хотели продавать россиянину свою рецептуру, предлагая вместо этого покупать у них втридорога готовые корма. В конце концов, Боков с помощью профессора Куликова составил свои рецепты комбикормов, которые были затем сертифицированы, и дело пошло на лад. Сейчас ферма, в которую в первый год было вложено 600-700 тысяч долларов, располагает родительским стадом в 80 племенных особей и продает больше тысячи страусов в год. При этом владелец признает, что более половины продаваемой им птицы обречено на гибель в руках неопытных фермеров-покупателей. Кроме того, многие быстро разочаровываются в этом деле. «Нередко наши покупатели приезжают к нам и просят выкупить их птицу «обратно», — говорит Боков.

Впрочем, ограничиваться ролью заводчика племенных страусов Боков больше не намерен. Он лелеет проект создания к 2008 году перерабатывающего цеха, в котором в числе прочего будут производиться колбасы из мяса страуса. Цех позволит производить до 80 тонн мяса в год. «На три тонны в месяц, как требуют сети, уж точно хватит!» — улыбается Боков. К тому же «Страфер» рассчитывает стать центром переработки мяса для других ферм. Начать продвигать страусятину хозяин фермы намерен с масштабной рекламной кампании, включающей мастер-классы для шеф-поваров Москвы.

Увлеченный страусовод Боков, впрочем, свободен от иллюзий о том, что мясо и яйца страуса в ближайшее время станут в России доступным и популярным продуктом:

— На ближайшие полвека все это будет оставаться редкостью. Но каким бы узким ни был рынок (а его пока вообще нет), активность возможных конкурентов мне только выгодна: благодаря этому наш общий продукт станет популярнее. Те фермы, которые сейчас пытаются продавать мясо в сети, работают в том числе и на мой успех.

Примечательно, что в границах фермы «Страфер» страусы уже победили коров, которых одно время здесь тоже выращивали эксперимента ради. Но потом было решено от них отказаться: слишком много едят и медленно набирают вес, в сравнении со страусами.

Ассоциации с канарейками

Быть может, путь к успеху российского страусоводства — в объединении фермеров, которые сообща смогут расшевелить спрос и сдвинуть рынок с мертвой точки?

Одна попытка «сбиться в стаю» уже предпринималась в 1998 году, когда Святослав Синицин (ферма «Лэмэк») провозгласил создание Ассоциации страусоводов России. Впрочем, ассоциация так и не заработала.

Даже на этом рынке, находящемся в зачаточном состоянии, кипят страсти и междоусобицы, препятствующие объединению.

— Кто там будет состоять?! — восклицает Сергей Пахомов («Русский страус»). — Ассоциацию-то создать можно, а вот отрасль — нет. Ассоциации у нас всякие есть: например, любителей канареек… Сейчас большинство ферм — это те, у кого по двору ходит «три калеки». Они с туристов по 50 рублей собирают — и уже тому рады.

У Шахан-Гирея Бокова тоже неоднозначное отношение к «ассоциированию»:

— Как-то меня пригласили в Краснодарский край, на встречу в Ассоциации страусоводов юга России. Рядом со мной сидел владелец двух страусов, чуть дальше — еще один, который гордился тем, что вырастил трех. О чем нам было говорить?

Так что в ближайшее время, судя по всему, ожидать согласованных действий по продвижению продукта на рынке от игроков не стоит. Рынок будет не спеша прирастать за счет энтузиазма одиночек. Конечно, если только какой-нибудь очень крупный инвестор не заразится пассионарностью нынешних страусоводов и не уверует в страуса как в объект для инвестиций.

Австралийский опыт: от страусов к эму

У страусоводства в Австралии был краткий период ренессанса, но сейчас отрасль находится в стагнации. Разведением африканских черных страусов здесь стали заниматься еще в начале 1970-х годов. К 2000-му поголовье в фермерских хозяйствах континента достигло 30 тысяч. Дела у местных фермеров по-настоящему пошли в гору только с конца 1990-х, когда у африканских страусоводов (основной мировой экспортер страусиного мяса) начались колоссальные проблемы, связанные с инфекционными заболеваниями и падежом птицы. В начале 2000-х австралийские фермеры значительно укрепили свои позиции на рынке страусиного мяса. Однако стали терять их сразу же после того, как дела на Черном континенте начали налаживаться. Впрочем, не только внешняя конъюнктура тому виной. Поважнее будет другая причина — птичка эму, уроженка Австралии. Есть в ней что-то такое, что заставляет местных страусоводов один за другим переквалифицироваться в эму-фермеров.

Эму (Dromaius novaehollandiae) — это не страус, а птица отряда казуарообразных. Взрослая особь достигает в высоту полутора метров, весит около 50 кг и быстро бегает.

Отношения австралийцев с эму складывались непросто. Дикие эму уничтожают посевы. В начале 1930-х правительство даже задействовало войска для сокращения популяции птиц, которые во множестве расплодились на севере континента. Однако в 1980-х годах в целях экономического возрождения аборигенных коммьюнити австралийское правительство запустило программу поддержки эму-водства. Да так, что уже в 1995 году отрасль вышла на ежегодный прирост поголовья в 110 тысяч особей и столкнулась с кризисом перепроизводства. Мясо эму, как и мясо страуса, — диетическое, с низким содержанием холестерина. Приготовление блюд из него быстро освоили не только местные рестораны, но и домашние хозяйки. Как говорит владелец крупнейшей фермы в Балнарринге (штат Виктория) Майкл Шмидт, эму-фермерство в Австралии — достаточно простой бизнес, учитывая, что эму — эндемичная птица, хорошо приспособленная к среде обитания. Не требуется ни прививать птиц, ни скармливать им антибиотики и гормоны роста.

Кризис эму-перепроизводства быстро разрешился благодаря аборигенным «технологиям». Дело в том, что австралийские аборигены издревле использовали в медицинских целях «масло» эму. Масло, продукт переработки жира эму, — прозрачная жидкость без выраженного запаха — помогает при артритных болях и служит экологически чистым транспортным маслом (для массажа), а также используется в косметологии и ветеринарии. Как пояснил «Бизнес-журналу» Виганд Шалецки, владелец эму-фермы в районе Мельбурна и компании Baramul Tech Australia, терапевтическая ценность масла доказана современной медициной, а продукция активно экспортируется в Японию и европейские страны. «Мясо сегодня отнюдь не главный продукт нашей отрасли, — признает Шалецки. — Все внимание направлено на масло. Ни перья, ни кожа не представляют коммерческого интереса, продажи этих продуктов единичны. Львиная доля ферм, которые раньше выращивали страусов на мясо, переключилась на выращивание эму и производство жира». Разведение эму только на мясо в Австралии уже не имеет экономического смысла. Выращивание одной птицы обходится в 150 австралийских долларов (около 3 000 рублей), мясо же можно реализовать в лучшем случае за 50-60 долларов. Зато с каждой взрослой особи (забивают эму в возрасте 12–18 месяцев) получают 5 л масла, которое можно реализовать по 35–60 долларов за литр — в зависимости от назначения (медицинское или косметологическое).

Екатерина Чинарова, Мельбурн — специально для «Бизнес-журнала»
Автор: Вера Колерова, Бизнес журнал

Читайте также — Готовый бизнес-план страусиной фермы.